Элис Купер
Когда-то здесь гулял царь Петр III… Жизнь каждого из нас никогда не стоит на месте. Мы постоянно чего-то добиваемся, что-то теряем, часто меняем должности и профессию. Увлечения наши тоже изменяются с возрастом, равно, как и предметы, что нас окружают. Взрослея, мы убираем игрушки в кладовку, выучившись, ставим на полку учебники и книги классиков, чтобы вряд ли к ним вернуться без большой нужды и желания. Меняются предметы обихода, одежда, машины, да что там говорить, даже люди нашего окружения иногда сменяют один другого! Многие помнят, что, когда личные отношения подходят к концу, ты вдруг ощущаешь себя сломанной игрушкой, забытой в шкафу… Ну, и брошенные людьми здания и сооружения тоже приходят в упадок – все из нас видели фотографии города-призрака Припяти или снимки развалин городов золотодобытчиков где-нибудь на американском Диком Западе. И сейчас мы с вами поговорим об одном брошенном месте — крепости, в которой когда-то гремели барабаны, рядом с ней грохотали пороховые залпы, а в самой крепости кипела жизнь!
Ораниенбаум и Петр Федорович. С чего все начиналось
Петербург – город большой, он раскинулся не только в устье реки Невы, но и охватывает собой, как крыльями, оба побережья Финского залива. Пушкин, Павловск, Зеленогорск, Ломоносов, Петродворец, Колпино, даже город-крепость Кронштадт, расположенный на острове Котлин посреди залива – все эти города тоже входят в состав Санкт-Петербурга. Самой главной «жемчужиной» же города Ломоносова является дворцово-парковый ансамбль Ораниенбаум, что был заложен еще в начале XVIII века; тогда эта земля принадлежала Александру Даниловичу Меншикову. Он включает в себя парк с речкой Карастой и несколькими прудами, Большой дворец с Нижним садом, ряд строений поменьше – Китайский дворец, павильон Катальной горки, Кавалерский корпус и прочие, иные достопримечательности.
Вот так выглядит центральная часть Большого, или Меншиковского, Дворца в Ораниенбауме, если смотреть на нее из Нижнего сада. К сожалению, история этого здания не входит в статью, но как же не посмотреть на него! Дворец построен в 1711-1727 годах, его архитекторами являлись Джованни Мария Фонтана, Иоганн Фридрих Браунштейн, Готфрид Иоганн Шедель. Кстати, Фонтана и Шедель проектировали и другой дворец Меншикова – собственно, Меншиковский, что на Васильевском острове. Снимок красивый, работал профессионал. Сейчас фасад дворца ремонтируется, и частично закрыт строительными конструкциями.
Парк с его прекрасными зданиями – настоящая находка для всех желающих, ибо гулять под неспешную беседу можно до самого закрытия. Надо сказать, что территория Ораниенбаума сейчас развивается, и становится только лучше. А вот зимой сюда приезжают любители ходьбы на лыжах, единственно, у них не получится любоваться фигурами, установленными здесь – на зиму статуи закрываются специальными коробами. Не избегает подобной участи и памятный знак в честь А.Д. Меншикова, скульптурное апельсиновое дерево, в честь которого местность и получила свое название.
Апельсиновое дерево. Памятник Александру Даниловичу Меншикову – основателю усадьбы «Ораниенбаум». Выкованное из железа и бронзы апельсиновое дерево с золочеными плодами установлено с противоположной стороны Большого Дворца. Оно стоит на мраморном пьедестале и украшено гербом Меншикова. Авторы: Т.Ласка, С.Голубков. 2011 год.
Светлейший князь Меншиков, первый владелец этих мест, как мы помним, с 1727 года оказался в опале, а затем и вовсе был сослан в Сибирь со всей семьей. Прошло время, и в 1743-м году Ораниенбаум был пожалован великому князю Петру Федоровичу, будущему императору Петру III. Об этом человеке и его роли в истории России можно спорить бесконечно, кто-то рисует его полным дегенератом, другие – непонятым гением, мы же постараемся непредвзято просмотреть его вклад в историю России на примере построенной им… крепости. А именно крепости Петерштадт.
С детских лет Петр испытывал тягу к военной службе, по крайней мере, к «внешней ее стороне» — строю, караулу, маршировке, парадам. По прибытии его в Россию в 1742-ом одним из его учителей стал Якоб Штелин, член Петербургской Академии Наук. Тот проводил с наследником занятия, больше напоминающие игру, читал вместе с будущим императором книги с картинками, содержащими изображения крепостей и осадных орудий, они вместе изучали их макеты, поэтому неудивительно, что любимыми предметами наследника стали фортификация и артиллерия. Способности Петра были высоко оценены Штелином, который рисовал и чертил вместе с ним. Сохранились план крепости Екатеринбург, выполненный, возможно, самим Петром, и рисунок бастиона крепости в трех проекциях, сделанный рукой его учителя. Эта потешная крепость для развлечений цесаревича была построена в 1746-м году к югу от Большого Дворца в Ораниенбауме; она была миниатюрной, о четырех бастионах, и получила название в честь жены великого князя – Екатерины Алексеевны, будущей императрицы Екатерины II. Внутри крепости расположились три деревянные постройки: Комендантский дом, две караульни – офицерская и матросская; три подъемных моста были устроены через ров. Сама крепость не сохранилась!
Именно здесь Петр формирует свою первую роту из придворных, и назначает себя ее капитаном. Рота целыми днями занимается маршировкой и стрельбой. Комендантом крепости становится граф Головин; жена, Екатерина, в подарок заказывает для Петра пять стволов однофунтовых пушек с его вензелем – PF, пушки эти изготовлены в Санкт-Петербургском арсенале. Но молодая супруга явно скучает от подобных занятий, императрица Елизавета тоже недовольна этой «игре в солдатики»…
Новая крепость. Нет, дайте две!
Но «самое интересное» в парке Ораниенбаума стало происходить, когда к Петру в 1755 году прибывают голштинские войска – Великого князя полк и Великой княгини (Герцогини) полк. Наследник просто вне себя от радости, живет в солдатском лагере и посвящает дни военным занятиям. В том же, 1755 году, голштинцы отправлены обратно на свою Родину, но уже в следующем году их возвращают в Россию по настоянию Петра. Среди «игрушек» великого князя появляются не только новые «солдатики», но и новые строения — в месте впадения речки Караста (в источниках звучит «Карость») в Нижний пруд парка Ораниенбаума, на правом высоком берегу этой реки, 23 мая 1756 года заложена новая крепость!
Работы подрядился выполнить ямщик «Новгородскаго уезда, Тесовскаго яму» Самсон Бобылев. Все условия, включая размеры крепости и то, что подрядчик обещал держать при работе не менее пятидесяти человек, обговаривались в договоре, равно, как и сумма – 750 рублей. Расчет с Бобылевым был произведен «по окончанию той работы» еще в сентябре 1756-го года, но строительство полностью было завершено только в 1757 году. Новая пятибастионная крепость Святого Петра была немногим больше по размеру крепости Екатеринбург. Крепость была плотно застроена – через каменные Почетные ворота можно было попасть на Арсенальный двор, на котором располагался фахверковый Комендантский дом, деревянные здания арсенала, «кофишенская», трактир (куда без него!) и дом камергера Л.А. Нарышкина. На металлическом флюгере-прапоре Почетных ворот вырезана дата окончания строительства – 1757-й год. Комендантом крепости был сам Петр.
Аппетит приходит во время еды
Только закончена новая крепость, но наследнику хочется уже большего! В мае 1759 года он повелевает ее увеличить, а для этого отпускает целую одну тысячу рублей. Построенные валы срыты, а на их месте посадский голова Олонца Федор Карпов и крестьянин Агафон Семенов строят новые здания – два здания Арсенала, срубленные «в лапу», и по обе стороны от Почетных ворот – «Ружейною камору» и «связи для положения палаток и прочей военной поклажи». Реконструированная-увеличенная крепость теперь получает звучное название Петерштадт. Крестьяне Дмитрий Головка и Василий Зотников строят «каменный дом», или дворец Петра III, под руководством каменного дела мастера Эрика Гампуса по проекту архитектора Ринальди. Сохранились документы инженера-поручика Савелия Соколова, который требует двести землекопов, двадцать дерноукладчиков и пятьдесят каменщиков для строительства двух каменных казематов, контракт на них заключен в марте 1761-го года, казематы эти считаются последними крепостными сооружениями Петерштадта. 18 апреля 1762-го года Петр III распорядился «к строению крепости чинить вспоможение», через месяц вахмистр Алексей Фомин составляет первую опись Петерштадта, и, наконец, за два дня до переворота, приведшего к низложению незадачливого императора, 26 июня 1762-го года, уложены последние тридцать кубических саженей дерна у стенки контрэскарпа и на бруствер. Сама крепость представляла собой в плане 14-конечную «звезду».
Насчет того, кто был автором новой крепости, есть разногласия. Но академик Якоб Штелин говорит, что проект сделан неким инженер-капитаном Додоновым. Скорее всего, подразумевается Михаил Алексеевич Деденев (1720-1786), русский инженер, которому принадлежит проектирование как военных, так и гражданских сооружений; также можно сказать, что изобретенные им принципы фортификации опередили его время. То есть, фортификатором он был по-настоящему выдающимся!
Петерштадт: крепость, флот, развлечения
Гарнизон Петерштадта состоял из голштинцев, украинских казаков (так в источнике!) и, естественно, русских солдат тоже. Основная часть войск базировалась в военном городке вне крепости. В городке были артиллерийские, кавалерийские (для драгун, кирасир и гусар) казармы, конюшни, лазарет «для голстинских служителей», а также было еще и стрельбище с «машиною, на которой расстреливают в летнее время зделанную птицу» — то есть, движущуюся мишень!
Крепость была построена по всем правилам военной науки, применительно к данному месту. С севера ее прикрывал пруд, с востока – овраг, с запада – речка (а берег там достаточно крутой!), и только с юга местность представляла равнину, и именно этот участок крепости был особо укреплен – там был построен не только дополнительный земляной вал (фосебрея, ложная насыпь), но и два равелина. Ров вокруг крепости был глубиной в сажень и шириной в две сажени, главный вал достигал высоты в две сажени. С внутренней стороны к валу примыкала широкая насыпь (валган), именно по ней по аппарелям – пологим скатам на бастионы закатывали орудия. Также на южном фронте на дне рва устроили четыре каменных будки – капонира, из которых этот ров можно было простреливать из ружей. Для незаметного накопления пехоты перед атакой вокруг всей крепости было устроено искусственное понижение местности – «укрытый путь».
Северный фронт крепости, обращенный к Нижнему пруду Ораниенбаума, был устроен особо, и вот почему: сам пруд при Петре Федоровиче гордо именовался «увеселительным морем», просторы которого бороздил целый флот! Предположительно, первым его кораблем стал восемнадцатипушечный фрегат «Святой Андрей». Позже, в 1756-м году, к нему присоединилась двенадцативесельная галера «Екатерина», еще спустя два года – галера «Елизавета» (двадцать четыре весла). Галеры были вооружены двумя полуфунтовыми пушками каждая, в дополнение к которым также были установлены фальконеты. Меньше известно об еще одном вымпеле флотилии – корабле «Ораниенбаум». Его вооружению приписывается от 12 до 20 однофунтовых пушек, и, возможно, срок его пребывания в составе потешного флота был очень короток. Смущало только одно – глубина пруда редко где достигала трех метров. Поэтому все корабли представляли собой уменьшенные копии боевых судов, длина «Святого Андрея» между перпендикулярами была 11,3 м, а осадка 1,2 м, «Екатерина» и «Елизавета» имели осадку 0,6 и 0,8 м соответственно. Но корабли эти были выполнены с соблюдением всех пропорций настоящих боевых кораблей, а их отделка была роскошна – например, нос фрегата «Святой Андрей» украшала фигура богини Минервы в доспехах, со щитом, копьем и шлемом. Заведовал сим флотом до самого его уничтожения сержант Елин.
Именно такими запечатлел галеры «Екатерина» и «Елизавета» художник Ф.-Г. Баризьен в 1758 году.
С севера Петерштадт, похоже, был рассчитан на дуэль с корабельной артиллерией, и приспособлен к противодесантной обороне. На крутом склоне берега пруда был сделан ретраншемент, а куртины крепости в этом месте представляли собой каменные казематы с амбразурами для пушек, а не земляные валы. Надо сказать, что вся артиллерия крепости состояла из 12 пушек и 250 «скоропалительных трубочек», и все пушки при этом были на северном, «морском», фронте (согласно археологу и историку В.А. Коренцвиту).
Крепость была о четырех бастионах, но Арсенальный двор, будучи в центре, был пятиугольным. Это произошло в результате того, что изначально он повторял очертания ранее построенной крепости Святого Петра, и, как говорится, «достался в наследство» новому укреплению. В Петерштадте было три входа, и лишь один из них был укреплен по правилам фортификации (остальные два, скорее, были временными, на время строительства крепости). Внутри тесного внутреннего пространства крепости располагались целых семнадцать строений. Кто был их автором, неизвестно — кроме дворца Петра III, построенного в 1759-м году, архитектором которого был А. Ринальди. Возможно, остальные, достаточно скромные деревянные здания были построены Мартином Гофманом. Из этих строений стоит перечислить Комендантский дом, Гауптвахту, цейхгауз, дома генералов Левена и Ферстена, здания арсенала. Также была построена лютеранская кирха, что понятно, принимая во внимание вероисповедание голштинских солдат. 23 июня 1762-го года было проведено торжественное освящение этой церкви, причем присутствовал сам император, его приближенные, и в тот день были произведены пальба из орудий и троекратный залп из гарнизона во время молебствия.
А что делать наследнику, а потом и императору, когда он не проводит военные игрища или парады? Конечно же, отдыхать под приятную беседу и рюмку кофе! Для развлечений Петра в долине Карости был устроен целый увеселительный сад. Как уже было сказано, в саду этом были построены домики – Эрмитаж, Китайская беседка, Менажерия (зверинец). В центре Менажерии и у Китайской беседки летом 1760-го года были устроены фонтаны. Также на восточном берегу Карости был устроен каскад, украшенный по принципу «дорого-богато»: там было пятнадцать маскаронов и две драконьих статуи, причем маскароны и драконов нужно было еще позолотить, и для этого в мае 1762-го года даже было отпущено листовое золото! Звуки льющейся воды, пение птиц, смех прекрасных дам, бокал терпкого вина и ароматная трубка в руках – что еще нужно для хорошего отдыха? В данном случае мы прекрасно поймем царя, потому что практически ничего не изменилось за века! Мы же тоже предпочитаем шашлык на природе… хотя царская прислуга, скорее всего, лучше убирала мусор за своим монархом, нежели это сейчас делают некоторые из нас, вдоволь «навеселясь на открытом воздухе»!
Царь и его личное войско
Здесь, в Ораниенбауме, Петр счастлив… Например, если раньше он не терпел табаку, то теперь вовсю им пыхтит, как еще не изобретенный паровоз, а общество его обычно составляют голштинцы, с которыми он проводит свои смотры и учения. Опять же, много ли человеку надо для счастья? Да всего ничего — армия «солдатиков» и собственная потешная крепость! (К слову, сын Петра III, Павел Петрович, пошел еще дальше – у него были и замок Мариенталь, и Михайловский замок, да и Гатчина тогда больше напоминала военный лагерь). В связи с этим немного стоит сказать об этой личной петровской армии, хотя данная тема и требует отдельной статьи. В голштинском войске Петра каждый полк носил имя своего шефа, имел свои отличия в мундирах и налобниках гренадерских шапок. К июню 1762-го года в Ораниенбауме располагаются пехотные полки: полк Принца Августа (мушкетерская и гренадерская роты), Путткамера (мушкетерская и гренадерская роты), Ферстена (1-я и 5-я мушкетерские роты), Цеймерна (гренадерская рота), Принца Вильгельма (гренадерская и четыре мушкетерские роты, командовал которыми полковник фон Олиц). Иные части включали в себя: артиллерийский Ольдерога отряд, кирасирские полки Левена и Шильдта, гусарские полки Цобельтитца и Киля. Самой же любимой Петром военной частью был Лейб-Драгунский полк…
Всего же в «личной армии» Петра было около 2500 человек. Полки имели своих музыкантов – гобоистов, флейтистов, барабанщиков. Под музыку голштинцы бодро и четко маршируют не хуже лучших прусских гвардейцев, чем шокируют фельдмаршала Миниха: «Это для меня истинная новость; я никогда не мог до этого достигнуть». Кстати, часто звучат и марши Фридриха II – недавнего врага России, теперь кумира царя… Сам Петр каждый полдень присутствует на параде. Основу крепостного арсенала, по словам Штелина, составила «превосходная оружейная зала бывшего обер-гофмаршала графа Брюммера, которую купила императрица и подарила великому князю» (видимо, купила еще Елизавета, если Петр значится великим князем). Нижний пруд Ораниенбаума с выстроившейся на нем потешной флотилией получает название «увеселительного моря».
С вещами на выход! Игры кончились…
Вступив на престол, Петр развил кипучую деятельность – за 186 дней его царствования было издано 220 именных указов и 192 документа. Но, как мы знаем, далеко не всем понравились идеи царя. А его поведение нравится еще меньшему количеству придворных и, особенно, русской гвардии. Зреет заговор, и 28 июня 1762 года царица Екатерина едет из Петергофа в Петербург, где ей на верность присягают Преображенский и Измайловский полки. В наибольшем же восторге от переворота находится конногвардейский полк, который ненавидит дядю императора, принца Георга-Людвига Голштинского, своего шефа! А в Ораниенбауме никто ничего не знает про это, и, как обычно, с утра Петр III находится на разводе своих голштинских полков – полков Ферстера, Цеймерна и принца Августа. Затем отправляется в Петергоф, и там узнает о побеге Екатерины. Посланные Петром в Петербург А.И. Шувалов и Н.Ю. Трубецкой не возвращаются, а присягают новой императрице, Михаил Воронцов же отказывается ей присягать, и помещен под домашний арест.
Русская гвардия идет на Петергоф. С ужасом Петр понимает, что, хотя его голштинцы и отлично маршируют, но перед 14-тысячным русским войском у него оружие имеют всего лишь 800 человек. В отчаянии император плывет в Кронштадт, но там уже в курсе происходящих событий — в бойницы фортов и гаваней смотрят дула заряженных пушек, а горе-царю кричат, чтобы убирался отсюда ко всем чертям. Петр возвращается в Ораниенбаум… Солдаты-голштинцы его, вроде бы, и готовы были драться, но царь распускает их по казармам; сам же, сломленный, он сначала лег отдыхать во дворце в крепости, а затем отправился в Японский зал Большого дворца. Там и переночевал. А наутро туда заявились Григорий Орлов и Михаил Измайлов, которые добиваются отречения Петра от престола (Измайлов, любимец Петра, сразу получит от Екатерины за свое «предательство» орден Святого Александра Невского). Силовую поддержку им оказывает полк гусар под командованием Василия Ивановича Суворова (сын его, Александр, станет великим русским полководцем). Голштинские солдаты заперты в Петерштадте, у их офицеров отобраны шпаги. Папенька будущего генералиссимуса, по словам Штелина, «изверг» Суворов, ведет себя с немцами крайне грубо, и, войдя в раж, даже кричит – «Рубите пруссаков!»; впрочем, этот приказ не был выполнен. Конец истории ясен – Петра отправили в Ропшу, где он скончался при весьма таинственных обстоятельствах — в чем нет ничего удивительного, потому что, как показывает история, бывшие императоры, как правило, почему-то долго не живут… Конец его личного войска был еще печальнее. Казаки и русские из войск Петерштадта были приведены к присяге новой правительнице. Голштинцы же в количестве 1780 человек во главе с генералом Шильдтом были посажены на пять ветхих транспортов и отправлены домой. Штелин сообщает, что около Ревеля (совр. Таллин) разразился ужасный шторм, корабли утонули, а из тех, кто на них был, спаслось не более 30-50 человек…
Последующая история Петерштадта
Если сложить все события, связанные с постройкой Петерштадта, получается, что Петр построить крепость успел, но вот поупражняться, наиграться с ней вдоволь – нет! Это все равно, что получить новую красивую игрушку, но потерять ее, не успев даже достать из коробки. Досадно… Что было дальше? Сначала Екатерина II в указе от 1763-го года повелевает, чтобы в крепости была «наилутчая чистота», а в 1779-м году тут даже проводится капитальный ремонт. Потешную крепость часто показывают зарубежным гостям. В 1784-м году Ораниенбаумская слобода получает статус уездного города, и на территории Петерштадта размещается местное самоуправление – уездное казначейство и уездная ратуша. А вот в здании кирхи уютно расположилась шпалерная фабрика – и никого это не шокировало, благо, что для лютеран за пределами построили новую, каменную, кирху. Но в конце 1780-х годов Петерштадт приходит в упадок. И на планах 1790-х годов на планах Ораниенбаума уже нет первой потешной крепости, Екатеринбург, а Петерштадт изображен без земляных валов.
Надо сказать, что архивы по Петерштадту достаточно богаты. Первая опись, как уже было сказано, была сделана Алексеем Фоминым в 1762 году, а следующая подробная опись — в 1784 году архитектором И.Фоком. В 1792-м году пришло распоряжение вещи из арсенала Петерштадта перенести в погреба, устроенные под Катальной горкой – другим строением Ораниенбаума, и том же году появляется безграмотная (согласно В.А. Коренцвиту) опись «архитектурного ученика» Александра Раевского, содержащая сведения о постройках, в ней перечислены окна, печи, камины, двери и пр., вплоть до разбитых стекол! Государь Павел I, взойдя на престол, остановил разрушение крепости. Он отдал Ораниенбаум наследнику Александру, будущему Александру I, тот же распоряжается «в связи с починкой и исправлениями Петерштадтской крепости» продать ветхие деревянные постройки на слом обывателям. Торги были проведены в 1798-м году, и старые здания достались за 150 рублей «вольному трактирщику Крутену». Комендантский дом не упоминается при этом, но, вероятно, скоро и он был снесен.
Остались только каменные здания: Гауптвахта, Почетные ворота и дворец Петра III. Гауптвахта еще согласно описи 1792 года была приспособлена под кухню, и была разобрана после 1847-го года (ее изображение есть в журнале «Иллюстрация» за тот год на гравюре с видом Петерштадта). Во второй половине 19-го века владелицей Ораниенбаума стала великая княгиня Елена Павловна, и она старалась оберегать остатки крепости как романтические руины в пейзажном парке. Валы подновлялись, рвы чистились, а в 1854-м году садовый инспектор Л.Мейнике «продолжил работы по возобновлению крепостного вала».
А вот в советский период бывший дворец Петра III сдавался в аренду различным организациям. В 1940-ом году в нем хотели открыть музей, но помешала война. Хочется сказать — на самом деле, нам очень повезло в исторической части в том, что немцы просто «не дошли до этого места»! Мощь фортов, огонь кораблей Балтийского флота, стойкость защитников — вот то, что не позволило немцам захватить Ораниенбаум, и был создан Ораниенбаумский плацдарм, просуществовавший два с половиной года. Поэтому, если в других пригородах Ленинграда-Петербурга нацисты оставили от дворцов развалины (разрушили даже усадьбу Рапти, что под Лугой, «лужский Версаль»), взорвали Памятник «Тысячелетие России» в Новгороде, а Янтарную комнату вообще утащили в неизвестном направлении, то Ораниенбаум остался сравнительно нетронутым. Именно отсюда, с Ораниенбаумского плацдарма, отсекая и окружая петергофско-стрельнинскую группировку убийц в форме цвета «фельдграу», наносила удар возрожденная Вторая Ударная армия в начале 1944-го года в операции, которая окончательно сняла блокаду Ленинграда…
После войны, в 1953-1956 годах, в Петерштадте были проложены новые дороги, проведена посадка растительности, расставлена скульптура, а валы были срыты. В 1955 году во дворце Петра III открыли музей. В 1980-х годах здесь были проведены археологические раскопки, выяснившие, что крепостной плац был вымощен булыжником. Были определены границы плаца, и найдены фундаменты построек.
Прогулка по бывшей крепости
Но, в общем, все, что осталось от крепости – это дворец Петра и Почетные ворота! В ряде мест мы можем увидеть остатки валов и рва. Ну, и если Вы приехали в парк Ораниенбаума, стоит сходить сюда, в юго-восточную часть парка, пройти по мосту через Карасту… и просто отдохнуть душой – слишком красивая природа! Здесь хорошо и зимой, и летом.
Дворец Петра III, архитектор Антонио Ринальди. Стиль рококо в России вообще неотрывно связан с этим архитектором, причем ряд его построек – именно в Ораниенбауме. Сейчас во дворце музей, но он закрыт в холодный период года, а также в дождливые дни. К слову, творил Ринальди не только в Петербурге и ближайших пригородах. Стоит упомянуть Екатерининский собор, построенный им сразу напротив развалин крепости Ям (это современный город Кингисепп).
Если пройти от дворца к югу, можно увидеть и остатки валов и рвов, по обе стороны от пешеходной дорожки. Кругом парк, а по деревьям здесь скачут рыжие вымогательницы — белки!
С виду может показаться, что это просто канава. Но обратите внимание – она идет так, что изгибы сменяют один другой. Это – остатки рва и вала. Через пару минут после этого снимка на дерево справа заявилась очередная бойкая белка, но автор не стал переснимать.
Пройдя обратно к берегу Нижнего пруда, на север, мы увидим Почетные ворота.
Почетные ворота изначально должны были стать въездом в крепость Святого Петра. Потом, в связи с ее перестройкой в Петерштадт, следовательно, расширением крепости, они стали внутренними воротами на Арсенальный двор. Сейчас ворота стоят в строительных лесах, они на реставрации, поэтому пришлось довольствоваться фотографией из интернета.
А вот так выглядит вид на дворец Петра III с другого берега Карасты. Согласитесь, хоть крепости и нет уже, но очень красиво! Здесь действительно очень приятно гулять, хоть одному, в собственных мыслях, хоть большой компанией. Единственный нюанс – нельзя ходить по газонам, охрана зорко следит за этим.
Что можно сказать в заключение… Сказать стоит лишь то, что нужно бережно относиться к тому, что нас окружает! Мы часто не ценим те вещи, и даже тех людей, что находятся рядом. Например, Петр III не понимал Россию, проводя время с голштинцами, русская же гвардия не простила ему такого отношения к ней. В результате горе-царь потерял все, что имел, включая и собственную жизнь. Это его пример. А вот другой. В 90-е годы многие из нас избавлялись от старых советских вещей – мебели, проигрывателей пластинок и т.п. Но сейчас мы жалеем о том, что выкинули или продали эти вещи, ибо они прекрасно смотрелись бы в современной обстановке, как раритеты! Например, у автора лично есть один знакомый, очень порядочный человек, коллекционирующий советскую мебель. Берет, восстанавливает, ставит в кабинет – смотрится тонко и красиво. Разве плохо?
И в случае Петерштадта тоже имело место нечто подобное. Сами того не желая, мы утратили крепость, построенную по всем правилам военной науки 18-го века. Эта заросшая постройка могла казаться глупостью лет пятьдесят-сто назад, но сейчас, при «правильно организованном деле», там бы проходили исторические реконструкции – хоть Семилетней войны, хоть восстания Пугачева, а по валам лазили бы радостные дети и их не менее довольные папы. Но человек «задним умом силен», что имея – не хранит, потерявши – плачет. А жаль, очень жаль!
Но если вы когда-нибудь окажетесь в Ораниенбауме, сходите в его юго-восточную часть. Думаю, там, в Петерштадте, можно будет и вспомнить, что когда-то здесь раздавался гром барабанов, шелестели знамена, слышались крики команд, и сотни солдат шли торжественным маршем. И вспомнить это прекрасно, потому что это наша история, какой бы затейливой и противоречивой она иногда ни была…