Наша страна исторически является мировым лидером по освоению арктических богатств и построению экономики в высоких широтах. Ещё с тех пор, когда главным портом нашей страны был Архангельск, роль северных территорий России была критически важной для включения страны в мировую торговлю хотя бы в каком-то виде. Спустя века север для нас стал намного важнее.
Холодная экономика на ледяном поле боя
Ключевыми факторами присутствия людей и наличия инфраструктуры в Арктике являются необходимость добычи и вывоза полезных ископаемых, наличие в регионе незаменимых промышленных объектов Норильска, наличие населения в северных районах страны, и на её северо-востоке, и военные факторы.
Рассмотрим все эти факторы по отдельности.
От Кольского полуострова до Берингова пролива тянется длинная береговая «дуга» из территорий, снабжаемых почти исключительно морским транспортом в ходе Северного завоза. В «ту» сторону везётся всё необходимое для жизни населения, в обратную – местные продукты, как правило полезные ископаемые, но в случае с Норильском вывозятся уже сплавы, готовые к промышленному использованию. Также огромное значение для экономики имеет освоение газовых месторождений Ямала, завода по сжижению газа, нефтедобыча на арктическом мелководье. Экономика, выросшая в Арктике, не является ни эффективной, ни самодостаточной, но то, что государство прилагает огромные усилия для её развития – абсолютно правильно и вот почему.
По мере своего эволюционного развития человек оперирует всё большими и большими энергиями. Когда – то это была энергия горящей древесины, потом уголь, пар, нефтяное топливо, атом. И каждый раз, когда люди переходили к новому уровню использования энергии, для них становились доступными возможности, которые ранее были запредельными. Так, например, в девятнадцатом веке организация жизни в арктическом посёлке была бы подвигом. Сейчас это банальность.
Однако к моменту, когда энерговооружённость человека оказывается достаточной для штурма новых границ и освоения находящихся за ними богатств, крайне полезными являются и опыт жизни у этих штурмуемых границ, и наличие инфраструктуры в осваиваемых районах, которая может быть использована.
Экспансия России в Арктику, начатая много десятилетий назад, ещё в дореволюционную эпоху, создаёт для нас и инфраструктуру в Арктике, и даёт опыт жизни там, который не получить более нигде. Рано или поздно технологии позволят добывать сырьё и топливо в арктическом холоде куда проще и дешевле, чем мы это делаем сейчас. И в этот момент огромным «бонусом» для наших потомков (а может ещё для нас – кто знает) будут города, порты, маяки, посёлки и заводы, подведённые кое-куда или строящиеся сейчас железные дороги, корабли ледового класса, включая ледоколы как дизельные, так и атомные, и инфраструктура для их обслуживания, склады и аэродромы.
Да и сейчас арктическая экспансия уже имеет серьёзное экономическое значение. Сплавы Норникеля, нефть Приразломной, сжиженный газ Ямала – только вершина айсберга, «прославленная» прессой – сам же айсберг куда больше.
Просто маленький пример.
Это городок (по нашим стандартам – посёлок) Уткиагвик. Это самое большое поселение США внутри Полярного круга.
А у нас самое большое – Мурманск, с населением, чуть-чуть не дотягивающим до 300 000 человек, с аэропортом, морским портом, у которого ещё совсем недавно был огромный прирост грузооборота.
Да, сейчас у северных городов имеется проблема оттока населения. Но они остаются гарантией того, что при необходимости Россия сможет с минимальными ограничениями использовать свою часть Арктики. Там есть рабочие места, там есть спрос на судовые дизеля, вездеходы КАМАЗ, топливо, стройматериалы, высококалорийные продукты питания, совокупно оказывающий существенное влияние на экономику страны в целом.
С военной точки зрения Арктика представляет собой открытую область, которую невероятно трудно оборонять в силу её протяжённости. Именно через Северный полюс и далее на юг проходят трассы по которым в случае гипотетической войны полетят американские бомбардировщики, добивать то, что осталось после баллистических ракет. Именно здесь зреет потенциально конфликтная зона, где США могут попытаться «поставить на место» дерзкого оппонента в ходе ограниченной по масштабам военной операции. С этой точки зрения крайне важно иметь мощное военное присутствие в регионе, причём не просто многочисленное, но ещё и правильно организованное. Мощные силы авиации должны не дать американцам даже малейшей надежды, что у них может получиться хотя бы провокация, не говоря уже об успешной боевой операции. Сеть военных баз и аэродромов должна обеспечить возможности манёвра силами и средствами по всему арктическому театру военных действий. Флот должен не дать противнику использовать прилегающие к российским территориальным водам акватории для ударов крылатыми ракетами, действий против наших подводных лодок и морских коммуникаций входящих в состав Северного морского пути. Хорошо оснащённые сухопутные и десантные войска должны быть готовы очень быстро отодвинуть наши оборонительные рубежи на запад, блокировать и уничтожить вражеские десанты на наших арктических островах и удержать берег и аэродромы везде, где это потребуется.
Перспективы экономики
Довольно долго пресса, с подачи официальных лиц пыталась позиционировать в общественном сознании Арктику как нечто, что «строится» вокруг Северного морского пути, а сам СМП, чуть ли не как конкурента торговым маршрутам, идущим через Суэц. На самом деле, всё несколько не так. О перспективах СМП как альтернативы Суэцу хорошо написано в статье «Севморпуть. Мировое транспортное будущее или грандиозное прожектерство?», статья строго рекомендуется к прочтению. Скажем так: маленькую часть грузооборота у южных маршрутов «откусить» вполне можно и нужно, но конкурентом маршрутам, проходящим через тёплые моря, СМП не будет никогда. Грузооборот по нему, однако, продолжает расти. И причин этого в том, что Россия активно развивает в Арктике добычу полезных ископаемых, прежде всего углеводородов, и их экспорт. И связанный с этим процессом грузопоток и дают прирост грузооборота по СМП, а заодно и показывают в какую сторону России надо развиваться в этом регионе.
Надо понимать, никакое производство в обозримой перспективе в Арктике рентабельным не будет, а вот добыча полезных ископаемых пусть на грани окупаемости, пусть с массой льгот и выгодами для бюджета немногим выше ноля, там уже есть и у неё есть потенциал. И это и есть тот «задел на будущее», о котором говорилось в начале статьи. А ещё это рабочие места по всей стране, платёжеспособный спрос, поддержка судоремонту и судостроению, пусть и небольшая, обеспечение работой и всем необходимым местных, кто не хочет уезжать «на материк». К счастью, здесь есть консенсус и у властей, и у бизнеса, и у народа, а значит, масштабные инфраструктурные проекты в Арктике и дальше будут развиваться. И цифра в 80 миллионов тонн годового грузооборота по СМП, когда-то озвученная президентом Путиным как желаемая цель, хоть и в разы больше того, что есть сейчас, но нереальной не является. И к ней нужно стремиться, за счёт внутренних ресурсов арктических территорий, а не надежд сделать из СМП новый Суэцкий канал.
Это, однако не значит, что не стоит пытаться «откусить» часть судового трафика в летнее время, когда ледовая обстановка позволяет проводить торговые суда по СМП за разумные деньги. Правительству стоило бы обдумать вопрос создания судоходной компании с государственным капиталом, аналогичной «Совкомфлоту», в задачу которой и входило бы, действуя на грани окупаемости «получить максимум возможного» в деле перехвата грузопотоков. Даже если она всегда будет действовать с налоговыми льготами и минимальной прибылью, то почему бы и нет? Ведь это как минимум рабочие места во-первых, кое-какие выгоды для собственников инфраструктуры, тех же портов, какой-никакой спрос. Почему бы, собственно, такая компания не могла бы существовать? «Совкомфлот» же существует.
Вызывает, однако, настороженность то, что важный законопроект, требующий осуществлять вывоз углеводородов с СМП только на судах под российским флагом, так и не стал федеральным законом. По идее, СМП это как раз и есть то место, где правительство могло бы диктовать правила. Конечно, надо всё взвесить и обойтись без шоковых методов, аккуратно выводя весь экспортный грузопоток под российскую юрисдикцию, и облагая его хоть какими-то сборами. Пока, однако, это не так, налицо победа интересов судовладельцев. Но это не значит, что так должно продолжаться вечно.
Стоило бы просчитать рентабельность в северных широтах такого экзотического для Арктики бизнеса, как строительство дата-центров – в тех регионах, где имеются электрические мощности, такие сооружения будут иметь очень хорошую по сравнению с любыми конкурентами стоимость охлаждения. Возможно, это даже перевесит более дорогое капитальное строительство и другие, очевидные при размещении в Арктике, проблемы. Такую возможность как минимум кто-то должен проверить.
Отдельно необходимо вложиться в экстремальный туризм, у которого в условиях Арктики немалый потенциал. Во всяком случае, у американцев и канадцев даже круизные лайнеры в Арктике ходят, и нет никаких причин, по которым они не могли бы ходить у нас.
Не стоит питать иллюзий – Арктика не будет Эльдорадо. Там огромные логистические и климатические издержки. Но она может дать нам намного больше, чем даёт сейчас, и мы должны воспользоваться этими возможностями.
Нам, однако, будут мешать, и к этому надо готовиться.
Противодействие врагов
Ни США, ни Канада никогда не смогут добиться такого же развития в Арктике, которое есть у России уже сейчас. У них там нет крупных городов, населения и инфраструктуры, а у нас есть. У них нет ни одного относительно свободного ото льда порта внутри полярного круга, а у нас есть. У них нет по сути никакой экономики в Арктике, нет массовой организованной добычи полезных ископаемых, нет столько судов ледового класса… кто возит топливо в Ном, когда американцы срывают свой северный завоз? «Ренда», танкер под российским флагом. Своих нет.
В англоязычной Википедии даже есть статья, посвящённая этому судну, такое значение оно для них имеет. И конкурента СМП из Северо-Западного прохода им никогда не создать, хотя бы потому, что СМП ведёт из Тихоокеанского региона в Европу, а СЗП не ведёт никуда – буквально. А если добавить к этому ещё и неурегулированность его статуса между США и Канадой, то становится ещё очевиднее, что шансов нет.
Но всё вышеперечисленное не помешает американцам вести саботаж наших усилий по развитию в Арктике. Ещё в 2018 году они планировали провокацию с отправкой по СМП ледокола без требуемого (и абсолютно законного с точки зрения международного права), причём возможно, как это планировалось ими в 60-е и 70-е, с проходом через российские территориальные воды в проливе Вилькицкого.
Тогда их остановило то, что единственный ледокол, которому в силу толщины преодолеваемого им льда, можно было поручить такую провокацию, «Polar Star» находится в настолько ужасающем состоянии, что может сломаться в любой момент. И тогда придётся обращаться за помощью к самой России, что было бы политической катастрофой. Тогда, в начале 2018 года, американцы не рискнули.
Но сегодня их новая программа строительства ледоколов уже стартовала. Под головной корабль, разработанный Fincanteri уже выделены деньги, они уже осваиваются, уже проведен тендер на постройку и его победитель уже получил заветный контракт, причём с опционом на ещё два корабля следом за первым. Если не случится никакого ЧП, то первый новый с иголочки ледокол Береговая охрана США получит в 2024 году, и, если не будет срочной необходимости двигать его в Антарктиду, то столь желаемое ими «учение по обеспечению свободы судоходства», как они называют свои провокации подобные запланированной ранее, будет проведено в том же 2024 году. Впрочем, с учётом выделенных Конгрессом 15 миллионов долларов на ремонт «Polar Star», возможно, и раньше.
Планы американцев и их возможности, касающиеся строительства ими ледоколов и увеличения своего присутствия в Арктике, подробно изложены в статье в «Независимом военном обозрении» «Америка рвётся в Арктику», и она рекомендуется к ознакомлению всеми, кто интересуется данной темой.
Сейчас стройка головного ледокола уже «в процессе», на стадии заказа оборудования и финальных проектных работ, над следующим пока сгущаются тучи из-за намерения Дональда Трампа потратить огромные деньги на его «стену», но даже если у Трампа получится перенаправить финансы с кораблей и самолётов на мексиканскую границу, то это лишь отсрочка, и не более чем на пару лет. Больше времени они нам не дадут.
Надо понимать – американцы не конкуренты нам в мирном освоении Арктики, но они вполне могут очень многое испортить. Так, невозможно создать надёжную судоходную линию там, где США ведут военные провокации – это будет отпугивать потенциальных клиентов посильнее сомалийских пиратов. Да и информационно США обыграют эту провокацию «на все деньги» — для западной медиамашины не будет проблемой объявить наши территориальные воды нейтральными и заставить двуногих овощей, из которых в значительной степени состоит население западных стран верить в это.
Мы должны быть готовы к этим провокациям, причём не столько в части техники, сколько в части тактики, оснащения и абсолютной, полной безжалостности к американцам. Мы должны будем пытать их акустическими пушками, сиренами, слепить прожекторами и лазерами, давить связь и РЛС помехами, заливать им палубы слезоточивым газом, на многие недели «учений» создавать им абсолютно невыносимые для жизни условия, если понадобится, и, в конечном счёте – накрепко вбить в их головы мысль, о том, как сильно им тут не рады. СМП это то место, где любая провокация со стороны США должна пресекаться максимально жёстко.
Впрочем, и военная сила должна быть наготове. С этой точки зрения, строительство двух вооружённых ледоколов проекта 23550, ранее многими экспертами критиковавшееся, неожиданно оказывается весьма «к месту» и очень вовремя.
Остаётся лишь понадеяться, что БОХР не утратит свои 97П к тому моменту, так как они тоже будут весьма полезны в сложившихся обстоятельствах – те, которые вооружены.
Провокации американских ледоколов на СМП – вопрос нескольких лет, и к нему нужно отнестись максимально серьёзно.
Военный аспект
В недавно вышедшей статье М. Климова «Реальные угрозы в Арктике: из под воды и воздуха» кратко перечислялись чисто военные угрозы для России в Арктике и то, как их заранее купировать. Для любого вменяемого человека очевидно, что в основном Климов прав.
Можно, конечно, поспорить, как американцам выгоднее штурмовать Котельный: парашютным десантом, с рисками при высадке но быстрой и безопасной доставкой, или же вертолётным, с множественными дозаправками в воздухе, медленной и печальной переброской войск, но зато с высадкой «как по ковровой дорожке». Или, может быть, они его просто крылатыми ракетами с землёй перемешают, и не будут захватывать вообще. Но это частности.
Главное же – экстремально высокая угроза со стороны американских подводных лодок и авиации. Это факт. В настоящее время враждебные воды для нашего флота начинаются сразу же после выхода из базы. Можно твёрдо гарантировать – если отечественная подлодка пошла в поход или на боевое дежурство, то «охотник» американских или британских ВМС уже рядом. И он превосходит нашу лодку и в акустической малозаметности, и в дальности обнаружения цели, и, о чём Климов также писал, – в торпедном оружии. С авиацией всё тоже непросто. Нам не хватает ни самолётов ДРЛО, ни заправщиков, хотелось бы ещё приблизить учения к боевой обстановке, так, например, нет ни одного видео с учебным выводом бомбардировщиков и противолодочных самолётов из-под удара. Рекомендации по поводу выхода из сложившегося положения в общем не секрет, и о них также говорилось – доведение нашего торпедного оружия и подготовки л/с к его применению до требуемого обстановкой уровня, насыщение боекомплекта имеющихся лодок антиторпедами, отработка их боевого применения, восстановление военного присутствия на базе в Гремихе, усиление опорного пункта на острове Котельном, передислокация ракетных комплексов «Бастион» западнее, где у них будут цели, восстановление морской авиации.
Про то, что необходимо привести в порядок противоминные силы, увеличить численность авиации на севере, говорить тоже излишне, как и про необходимость как можно быстрее отремонтировать и, при возможности, модернизировать имеющиеся противолодочные корабли тоже не стоит говорить.
Подвижки в эту здравую сторону начались, да и со стороны подводного флота недавно начали поступать кое-какие позитивные сигналы – пока очень робкие… Есть кое-какие интересные работы и в морской авиации, правда «враги не дремлют» и пытаются вернуть наш технологический уровень в 70-е годы, заморозив прогресс в этой сфере навсегда, что будет для нас смерти подобно, но ничего ещё не закончено. Держим кулаки за наших, в этот раз здоровые силы должны победить.
К сожалению, многое из того, что должно делаться, не делается. Так, под «завесой» шумихи вокруг противоминных кораблей проекта 12700 «потерялись» реалистичные оценки их боевых возможностей (ноль) и возможностей противоминных сил в целом.
Под вопросом сроки возвращения в строй авианосца, который необходим для защиты районов развёртывания РПКСН. Необходим с авиагруппой, по боеготовности которой тоже есть вопросы.
Непонятна ситуация с ремонтом и модернизацией подлодок.
В общем, не всё так хорошо и радужно, как многие думаю, хотя и поправимо.
Плюсом последних лет безусловно является создание инфраструктуры для войск в Арктике. Значение этого процесса трудно переоценить.
Заключение
Движение на север – это стоящий перед нашим обществом вызов. Опасный и трудный. Мы приняли его и теперь надо идти до конца. Заходить, осваивать, извлекать прибыль, обосновываться в негостеприимных краях. Возвращаться, в каком-то смысле. И надо понимать, что никто не гарантировал нам того, что у нас всё получится, – ни мировая экономика, ни враги.
И мы, конечно, должны победить на этом арктическом фронте. Но надо понимать, что победа сама не придёт, и что наши враги используют любую ошибку в наших действиях, чтобы свести к нулю эффект от наших усилий, как в гражданской сфере, так и в военной. И мы должны быть готовы и к этому тоже.
Мы должны извлечь максимум из экономического потенциала этого региона, создать там военную организацию, которая реально бы делала нас неуязвимыми, осознать и исправить все имеющиеся у нас в Арктике недостатки и оставить нашим детям освоенный регион, отталкиваясь от ресурсов которого они могли бы двигаться дальше.